Shakespeare. Комментарии к сонету 1
FRom fairest creatures we desire increase, |
From fairest creatures we desire increase, |
1 fairest creatures: fair ‘красивый, светлый (уст. красный); честный, порядочный’
creature – См. Дополнительные комментарии
2 beauty’s Rose – ‘Роза красоты’. Английское и французское слово ROSE – анаграмма греческого EROS: ДК к 7-8.
2-4 Rose … his tender heir. Rose здесь – мужского рода. ДК
5-6 But thou… – Одним из самых красивых-светлых-честных созданий являешься и ты – Читатель. Адресата большинства сонетов 1-126 принято называть Юношей (the Young Man). ДК
5-8 Thou contracted to thine own eyes… thy self. ДК
7-8 thy self … thy sweet self. Поэт видит в человеке два ‘я’. ДК
11 content – ‘содержание, наполнение; удовлетворение’. Поэт подсказывает, где найти нашу сущность, нашу наполненность и радость жизни. ДК
13-14 ДК
• 2 die ≈ 4 memory • 5-6 thou feed’st, art (9), buriest (11) • 8 thy self • 12 And, tender churl, make’st waste… См. Грамматический комментарий (ГК)
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ КОММЕНТАРИИ
1 From fairest creatures we desire increase
Creature, n. нечто сотворенное, воодушевленное или невоодушевленное (‘создание, творение, существо’), особенно воодушевленное (‘создание, существо, тварь, животное’),человек (‘создание, существо’).
Поэт употребил библейский термин creature, потому что говорит о человеческой культуре в целом, как о лелеянии-культивировании всего наилучшего среди плодов, растений, животных, людей и человеческих созданий-творений. Культивирование – обязанность самых главных созданий-творений на земле – Мужчины и Женщины, Man and Woman, двуполого Человека-Man:
И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими… И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь… (Бытие 1:26-28)
И взял Господь Бог человека, и поселил его в саду Эдемском, чтобы возделывать его и хранить его. (Бытие 2:15)
♥ Как утверждает в шекспировской поэме “Венера и Адонис” (Venus and Adonis, 1593) сама божественная Любовь (Венера), самым красивым-светлым-честным – fairest – человеческим созданием-creature является юноша Адонис, представитель еще безбородого юношества. Божественная Любовь в женской ипостаси так хвалит этого Юношу:
Thrise fairer then my selfe, (thus she began) |
И говорит: «О, лучший цвет полей, |
2-4 Rose … as the riper should by time decease, his tender heir…
Англ. decease и рус. ‘упокоиться’ – слова, ассоциирующиеся с людьми; их этимологическая семантика одинаково создает образ остановки движения (жизни), наступления покоя. Такие же очеловечивающие штрихи – персонификация Розы в мужском роде и обозначение свежего бутона на кусте как ‘его’ законного наследника: his heir. А вот riper – слово из чисто растительного контекста: ‘более спелый, зрелый’. Так, подбирая слова из различных сфер употребления, Шекспир достигает самых глубоких по универсальности значений; его изобразительная лексика предоставляет возможность охватывать мир, создаваемый и природой, и людьми, видимый и невидимый. “Шекспир – универсален, как сама природа”, – говорят шекспироведы. Переплетение – в меру – различных семантических полей и является одним из способов достижения универсальности.
5-6 But thou…
The Young Man (один из fairest creatures) – носитель светлой красоты: ею светятся его глаза – окна души; источник этого света – пламень в груди. Обращение ты–thou указывает, что таким Юношей есть каждый, кто читает эти сонеты, если и он (или она) пламенеет внутри.
♥ В поэме “Венера и Адонис” божественная Любовь сопоставляет силу внутреннего огня земного Юноши с куда более умеренным пламенем небесного Солнца:
The sun that shines from heauen, shines but warme, |
Сияя с неба, солнце жжет сияньем; |
Ср. Ромео – о Джульетте: RJ, 1.5 (Q1 614-622, also 794-826).
5-8 thou contracted to thine own bright eyes … thy self
Contract (‘соединение, союз, брак, супружество’) предусматривает соединение двух противоположных сторон, здесь: глаз. Любовь (здесь неназванная) требует другой пары глаз.
♥ Ср. аналогичные строчки о contract как само- или себялюбии, которые подчеркивают двойственную, взаимообратимую, зеркальную природу человеческого ‘я’-self (выраженную в славянских языках обратными местоимениями – косвенными падежами существительного собь, глагольной частицей -ся, местоимениями свой, сам):
Is thine owne heart to thine owne face affected? |
Иль ты в себя влюбился, полагая |
7 Making a famine
8 Thy self thy foe, to thy sweet self too cruel
Поэт видит в человеке два ‘я’. Одно из них – сознательное (к нему он и обращается: thou, thy self = ты, твое я, ты сам). Другое, несознательное и зависимое от первого – сладкое (thy sweet self – сладкий (приятный, милый, нежный) аспект тебя).
На голод (и мрак) Читатель этого сонета обрекает не только себя самого (thy self), но и этот душевный пламень, пылающий в его груди (6) и светящийся в его глазах (5). Поэт, который всегда мыслит образами, мыслит это светлое тепло в груди (неназванное чувство любви, 5-6) и наилучший расцвет красоты (beauty’s Rose, 1-4) как что-то единое, называя эту частицу души thy sweet self – ‘твоим сладким я’.
Такое лингвистически-образное соединение Любви-EROS и Красоты в одном слове ROSE впервые появилось в XIII в. в старофранцузском “Романе о Розе”, и было развитием традиции куртуазной любви, amor honestus, основанной трубадурами – поэтами французского Прованса XII века. Традиция эта была вероисповедной и – еретической: выражение sub rosa (‘под розой’) означало ‘частным образом, тайно’. Шекспировский Гамлет говорит о двоих своих “prouinciall Roses on my raz’d shooes” (Hamlet 3.2; Q2 1984-5). Самого Гамлета Офелия называет ‘Розой’; ‘майской Розой’ названа и Офелия, и еще некоторые молодые персонажи в других текстах.
♥ В любовной комедии “Двенадцатая ночь” (Twelfth Night) обо всех женщинах сказано:
For women are as Roses, whose faire flowre |
Все женщины, как розы: день настанет – |
Ведь женщины – как розы: расцветут – |
Ведь женщины – как розы: пышный цвет |
То есть, все женщины похожи на Юношу в том, что касается их сладкого ‘я’.
11 Within thine own bud buriest thy content
Адонис и есть таким безбородым ‘бутоном’-bud ‘незрелых лет’ – of unripe years. Расцветает он – точнее, его душа – только после исчезновения тела, двухцветным (бело-красным) цветком, чтобы вечно жить на груди самóй бессмертной Любви (VA 1165-94).
13 Pity the world, or else this glutton be,
14 To eat the world’s due, by the grave and thee.
Cр. сказанные Адонису слова Любви:
VVhat is thy bodie but a swallowing graue, Seeming to burie that posteritie, VVhich by the rights of time thou needs must haue, If thou destroy them not in darke obscuritie? If so the world will hold thee in disdaine, Sith in thy pride, so faire a hope is slaine. VA 757-62 |
Что плоть твоя? Не алчная ль могила, Потомство поглотившая твое? Оно бы рождено, конечно, было, Не ввергни ты его в небытие. Мир станет презирать тебя отныне: Его надежду ты убил в гордыне. (Пер. А.Курошевой) |
При всей неконкретности, обобщённости описания сонетного Юноши обращает на себя внимание одно очень конкретное определение: Thou, that art now the world’s fresh ornament and only herald to the gaudy spring (9-10). И еще тот факт, что сам наш Поэт хорошо знает не только ощущение легкого тепла в груди и значение тихого света в глазах, а и ценность обоих как клада, который необходимо отдать-передать миру*.
* World–мир употребляется в сонетах в разных значениях человеческого мира (‘общество’, ‘высший свет’; ‘люди’, ‘человечество’), но также и в значении ‘Земля’ и ‘вселенная’.